Всем привет!
Всех с зимой!

А теперь прода! ))
===
– Бумаги, которые привезли в обед, – закончил хранитель скрипуче. И, кивнув Дану с Верноном, пошаркал обратно, к тому самому проёму, в котором переполненные стеллажи виднелись.
А на пороге остановился, обернулся и спросил ворчливо:
– Чего застыли?
Эм… То есть тот кивок приглашением был?
Блондинисто-брюнетистая парочка недоумённо переглянулась и направилась за хранителем. Мы с их величеством тоже взглядами обменялись и, оставив выданную нам папку, также по следам Юнрима поспешили.
Когда оказались в зале «с бумагами», я споткнулась – просто он был настолько огромным, что дух перехватило. А попытка представить себе масштаб архива убила воображение наповал! Здесь, безусловно, можно было отыскать информацию по всем значимым фамилиям, событиям, другим государствам, да и вообще по всему.
Но старик в этом зале не задержался – предельно медленно двигался дальше, к следующему проёму. Там оказался небольшой коридор. Несколько запертых железных дверей непрозрачно намекали на особую секретность и важность.
Интуиция шепнула, что именно тут расположено хранилище артефактов, в которое Ласта посылал торговец с рынка в Датар-Ши. И если раньше я была уверена, что Ласт сознательно компаньона обманул, то теперь эта уверенность пошатнулась.
Тем не менее, уточнять про уровень охранных систем я не стала. Как бы там ни было, а Ласт всё равно скотина, и свою неприглядную смерть заслужил.
А мы с Дантосом, Верноном и их величеством заслужили дружный шок! Просто хранитель привёл в новую огромную комнату, в центре которой, на нескольких составленных вместе столах, лежало гигантское количество книг, свитков и тетрадей.
– Вот, – сказал Юнрим. – То, что привезли в обед.
– Хм… – отозвался герцог Кернский.
– Кхе-кхе, – поддержал друга император. И тут же к хранителю обратился: – Мне говорили, что бумаг после Мириса осталось очень немного.
– В сравнении с тем, что было, это горсть, – ответил старик. – Если верить летописям, при жизни Мириса его библиотека и личный архив занимали площадь сопоставимую с площадью западного крыла вашего дворца.
Роналкор нервно сглотнул, мы с Даном – тоже. Потом посмотрели на выложенную посреди комнаты кипу и сглотнули ещё раз. А Вернон – наоборот! Наш магически одарённый друг стоял и прямо-таки лучился счастьем! И жмурился, словно согретый лучами весеннего солнца кот.
Когда Вернон отмер и с энтузиазмом потёр руки, я очень чётко поняла – нам с их величеством пора! Просто, если не сбежим сейчас, то уж кому, а мне от помощи в разборе наследия Мириса точно не отвертеться. В другой раз я бы была не против, но там лежит одна папочка… В общем, нет. Как хотите, а мы валим!
Объятая этими мыслями, я подхватила Ронала под руку и решительно потащила к двери. И ни капли не устыдилась, услышав укоризненное:
– Вот, значит, как… – Реплика, разумеется, Дану принадлежала.
Я обернулась, послала блондинчику обворожительную улыбку и продолжила тащить императора к выходу. Впрочем, к этому моменту Ронал и сам ситуацию осознал, так что тащил скорее он.
Тот факт, что их величество явно не желает оставлять меня с Дантосом и Верноном, и, кажется, буквально жаждет поделиться содержимым выданного Юнримом досье, искренне удивил.
Но ещё больше удивила реакция Дана: никаких полыхающих глаз, никаких золотых искорок по коже, и ни тени агрессии в эмоциях! При том, что герцог Кернский даже на Вернона пару раз среагировал, уровень доверия Роналу… был поразительным.
В итоге, в «читальный зал» я вернулась в глубокой задумчивости. Скорее по инерции, нежели осознанно, уселась за стол, подтянула к себе папку и вздрогнула, услышав:
– Ну давай, спрашивай.
Роналкор. Он уже устроился напротив и глядел весело, но внимательно. И да, в самом деле выражал готовность кое-какими секретами поделиться…
Я зажмурилась, чтобы сосредоточиться, а когда распахнула глаза, спросила о том, на чём мы остановились:
– Третий потайной ход. У вас действительно есть по нему сведения? Но откуда?
Ронал улыбнулся уголками губ и отнял папку с досье. Открыл, пошелестел страницами, потом принялся зачитывать:
– Вход в третий потайной тоннель расположен на восточном склоне, на расстоянии порядка сорока шагов от дна оврага…
Я перебила монарха жестом. Ничуть не сомневалась, что дальнейшее описание будет не менее точным, поэтому смысла продолжать не видела.
– Откуда? – повторила один из предыдущих вопросов.
Император пожал плечами, но всё-таки признался:
– Из донесений регента.
Та-ак…
Мой взгляд превратился в клещи лекаря-зубодёра, и Ронал поспешил поднять руки, показывая, что сопротивляться не намерен. А ещё он посерьёзнел и, прежде чем продолжить, придвинулся ближе.
– Назначенному моим отцом регенту, кроме прочего, было поручено отыскать тот самый колодец, – сильно понизив голос, сообщил Роналкор. – В процессе обыска склепа, люди регента наткнулись на подземный ход. Они прошли этим тоннелем и потом составили описание второго, внешнего входа.
Вспомнился замок и огромный мрачноватый подвал, заставленный каменными саркофагами. Следом в памяти всплыли слова Дантоса о том, что входы, расположенные непосредственно в замке, защищены лучше не придумаешь.
Впрочем, если быть точной, блондинчик говорил о двух известных тоннелях. В том же, что касается третьего… Да, третий тоннель мы с парнями нашли, но проникнуть в него со стороны склепа даже не пробовали. Вполне вероятно, что его открыть не в пример проще. То есть люди регента теоретически могли.
Но это всё-таки не главное…
– Получается, ваш отец всерьёз верил в сказку о волшебном колодце? – спросила я.
Их величество задумался на миг и отрицательно качнул головой. Сказал:
– Не до такой степени, чтобы возлагать на колодец какие-то особые надежды.
– А какие надежды он возлагал на регента? – осторожно поинтересовалась я.
От собеседника повеяло грустью. Она была не яркой, но до того чистой и искренней, что я непроизвольно поёжилась. Но Роналкор реакции не заметил. Шумно вздохнув, он произнёс:
– Это довольно иронично, но в основе проблем Дантоса лежит предсказание. Причём сделал это предсказание не кто иной, как… – император выдержал паузу и выдохнул: – …наш приятель Нириэль.
Я застыла и нахмурилась. Тут же подобралась, придвинулась ближе и прошептала ошарашенно:
– Что?
Но монарх повторять не стал…
– Отец встретил Нириэля на переговорах, посвящённых урегулированию конфликта между Иртинией и королевством Нром. Оба эти государства, если помнишь, граничат с Заповедным лесом, так что представители эльфов в решении вопроса участвовали, причём активно. Отец попросил Нириэля сделать предсказание, и тот, после достаточно долгих раздумий, согласился.
Предсказание было весьма объёмным, – продолжал Роналкор. – Оно касалось множества вещей. Кроме прочего, Нириэль сообщил о появлении в империи человека, чья сила и власть будут… превосходить силу и власть правителя. Он не называл имён, но часть озвученных Нириэлем обстоятельств и знаков, чётко указывали на Дантоса…
Ронал замолчал, а я судорожно вздохнула и замерла в напряженном ожидании. Хотела дать собеседнику время собраться и справиться с эмоциями, но через две секунды не выдержала, подтолкнула:
– И что дальше?
Их величество мотнул головой. Выждал ещё чуть-чуть, и только потом заговорил снова:
– Дантосу на тот момент было немногим больше трёх лет, почти как мне. Но нежный возраст «потенциальной угрозы» не помешал отцу отправиться в Керн, чтобы попробовать рассмотреть в наследнике герцога Кернского опасность. К счастью, он этой опасности не увидел, да и описание, данное Нириэлем, совпадало лишь частично. В итоге, отец решил не рисковать. Решил подождать и посмотреть, что будет дальше.
Смерть родителей Дантоса… – Роналкор шумно вздохнул, – …стала последним и самым важным знаком. В своих дневниках отец отмечает её как главный из озвученных Нириэлем признаков. Именно тогда император Ристарх начал действовать. И регента исходя именно из этих планов выбирал.
Всё. Вот теперь не выдержала я. Вместо того, чтобы торопить, отодвинулась, умоляя о передышке. Роналкор, видя мою реакцию, горько улыбнулся и кивнул. В тускло освещённой комнате повисла гулкая тишина.
– То есть… – собравшись с силами выдохнула я, – все эти жуткие школы, в которые помещали Дантоса… это не регент придумал?
Ронал отрицательно качнул головой и подтвердил:
– Нет. Школы выбирал мой отец, лично.
Перед мысленным взором пронеслась череда образов, почерпнутых из рассказов старейшины Ждана, а сердце болезненно сжалось. Следующий мой вопрос был закономерен:
– К чему такие сложности? Почему Ристарх предпочёл ломать, а не… убить?
– Он пробовал, – чуть потупившись, ответил Роналкор. – Но покушения проваливались одно за другим. Отец не верил, но я убеждён – Дана сама Леди Судьба хранила. И в восемь, и в десять, и в пятнадцать.
Лишь теперь я вспомнила – да, Дантос о покушениях упоминал. Только он говорил, что это происходило в относительно взрослом возрасте. А из рассказа Ронала следовало, что попытки избавиться от будущего герцога Кернского предпринимались и раньше. С учётом абсолютной искренности императора… Дантос либо забыл, либо попросту не понял, в силу возраста. В случае ребёнка, которого растили в любви, такое возможно.
– Что было дальше? – подтолкнула я, и их величество улыбнулся, причём на порядок теплей прежнего.
– Дальше была наша с Дантосом встреча, – заявил он.
Я чуть-чуть, самую малость, расслабилась и приподняла бровь. И услышала поистине удивительный рассказ…
– Мой отец был человеком довольно тяжелым, и наши отношения всегда оставляли желать лучшего. Но когда мне исполнилось тринадцать, ситуация усугубилась в разы, мы начали сильно конфликтовать. К пятнадцати противостояние достигло таких масштабов, что отец принял решение отослать меня подальше. В качестве места заключения выбрал одно из самых строгих военных училищ – училище в Дитрисе.
К этому моменту, – продолжал император, – я был прекрасно осведомлён, что единственный наследник герцога Кернского – человек неугодный. И, столкнувшись с ним в училище, закономерно решил подружиться. Не потому что хотелось, а из принципа, на зло отцу. Только Дантос моё желание не оценил и предложил держаться подальше. В итоге, наш первый разговор закончился дракой, да такой, что оба загремели в карцер.
Роналкор взял паузу, а я, невзирая на образ воспитанной леди, присвистнула. Нет, я, конечно, слышала, что училище в Дитрисе не многим лучше школы при ордене «Золотой розы», но карцер? Там же не рядовых, там офицеров обучают! А элиту армии в карцер сажать нельзя. Кого угодно, только не их!
– Мы с Даном урок усвоили, – вновь заговорил Роналкор. – Наша следующая драка состоялась вдали от посторонних глаз. Равно как и третья, и четвёртая, и дюжинная. В какой-то момент, когда эти драки из спонтанных вспышек превратились в какое-то подобие рутины, мы решили поговорить.
– И? – не выдержав, подтолкнула я.
Ронал мечтательно закатил глаза, а от самого таким счастьем повеяло, что я невольно улыбнулась и подалась вперёд.
– И всё, – ответил монарх. – Спелись. Да так, что через два года спланировали и осуществили штурм Рассветного, разнеся тот замок к…
Роналкор осёкся и смущённо замолчал, а я улыбнулась шире. Угу, учитывая габариты замка, общепринятое и почти приличное «к бесам» точно не подходит, а сказать как есть этикет не позволяет. Но не в этом соль!
– А что Ристарх? – спросила я. – Как он к вашей дружбе отнёсся? Ведь ему точно доложили.
Император мгновенно посмурнел, но хорошего настроения всё-таки не утратил.
– Как… Разозлился, конечно. Но я к тому времени немного поумнел и лезть в бутылку не стал. Более того, попытался притвориться хорошим сыном и убедить отца прекратить гонения на Дана. После чего и узнал о предсказании…
Собеседник опять замолчал, а я нетерпеливо заёрзала. Потом снова не выдержала…
– И? – привычно подтолкнула я.
– И… – повторил император со вздохом, чтобы стать предельно серьёзным.
Моя улыбка тоже растаяла, но грустить я не спешила. Просто знала: Роналкор – не Ристарх! Он не из тех, кто способен приговорить ребёнка, да и к Дантосу относится получше многих.
– Знаешь, Астрид, я очень много размышлял на эту тему. Думал, сопоставлял, прикидывал… И каждый раз приходил к одному и тому же выводу: Дантос – единственный, кому я готов доверить и жизнь, и корону, и всё, что у меня есть. Он не предаст. Кто угодно, только не он.
– И вы сказали об этом Ристарху?
– Сказал. Не уверен, но думаю, что те слова всё-таки повлияли. А потом отца не стало, и право принимать решения перешло ко мне. Какое решение я принял ты знаешь.
Я кивнула. Причём не столько соглашаясь, сколько благодаря. И тут же опустила глаза, чтобы задать ещё один мучивший меня вопрос:
– Ронал, не сочтите за дерзость, но почему вас нисколько не задевает ситуация, которая сейчас складывается? Я имею в виду расположенность эльфов и драхов к Дантосу.
– А почему меня должно это задевать?
– Ну как… – Я потупилась сильней, и вообще стушевалась, но всё-таки сказала: – Главная фигура в империи – это вы, а эльфы и драхи предпочли Дана. Вон, даже в Керн напросились…
От их величества повеяло весельем, и я осмелилась поднять глаза, чтобы увидеть широкую благодушную улыбку и невольно улыбнуться в ответ. И услышать:
– Секрет банален. Я действительно ключевая фигура, но если я буду лично заниматься каждым вопросом, то скончаюсь раньше, чем мой сын достигнет совершеннолетия. К тому же, как уже говорил, Дантосу я доверяю. Он не станет использовать обретённое влияние против меня, он не предаст.
Я вновь кивнула, но…
– Но ваш отец смотрел на вопрос иначе…
– Мой отец был неправ, – заявил Роналкор. – Он видел угрозу в самом факте усиления Дантоса, и даже не пытался вдуматься в сделанное Нириэлем предсказание.
– А что говорил Нириэль? – поспешила уточнить я.